Форум

Часть 1.
Привычное для нас открывает свои особенности в сравнении. Мы настолько привыкли к господству млекопитающих, что считаем это нормальным. Но вот перед нами мир, где история пошла по иному пути. Метеорит, который погубил динозавров у нас, прилетел на 40 млн лет раньше и огромные рептилии выжили. Но звери не сдались, пользуясь каждым шансом для эволюции. И теперь перед нами результат. Мы отправляемся в путешествие по Миру Кайнозойских Динозавров.
Холодно. Очень холодно. Медленно светлеет небо на востоке, открывая заледеневший пейзаж. Ночью ветер разогнал облака, и звёзды заблестели в холодном небе. Теперь они бледнели и гасли. В светлеющих сумерках кажется, что мир мало изменился – те же привычные для южной Сибири кедры покрыли берега безымянной речки. Робко начала пробовать голос какая-то птица, затем другая. Лес пробуждался. Но вот показалось солнце. И тут тишину леса взорвал чудовищный рёв. Невидимый за деревьями зверь сначала несколько раз рыкнул, примериваясь, а затем протяжно заревел. Вскоре к нему присоединился другой зверь, третий – и вот уже целый хор голосов доносился с северного берега реки. Откуда-то с юга долетел ответный рёв. Затем, слабее, отозвались с востока и запада. Последний слабый отголосок пришёл с севера. Это перекликались амба, огромные голоценовые нимравиды. И сейчас семья этих зверей находится на прогалине в сотне метров от реки.
Самец-вожак, смахивающий гривой и формой тела на огромного льва, стоит в центре прогалины. Во время утреннего рёва его морда поднята к небу. Подле него находятся его младший брат и двое старших сыновей – третий молодой самец был затоптан прошлой осенью на охоте. Вторящие главам семьи самки расположились вокруг них, а молодые животные возятся и играют недалеко от родителей. Наконец хищники успокоились и разбрелись. Один из молодых самцов поточил когти о дерево, но затем присоединился к остальным. Взрослые амба удалились, лишь одна из самок осталась с детёнышами и подростками.
Где-то час спустя молодой гиппоид обрывал ветки можжевельника в нескольких километрах от поляны хищников. Он движется медленно, то пережёвывая ветви, то подолгу пуская слюну – это действие эфирных масел растения. К тому же он слышит голоса животных стада. Из забытья его вывело рычание, которое раздалось со стороны леса. Молодой зверь вздрогнул и увидел движущегося к нему огромного серого хищника – амба. Гиппоид испуганно завизжал и рванулся к стаду – но второй хищник выскочил наперерез и самец вынужден был свернуть. Позади он слышал визг стада и рявканье хищников, которые явно гнались за ним. Когда он пытался повернуть, то один, то другой зверь бросался на него. Наконец они отстали, и гиппоид остановился, чтобы отдышаться…
Что-то тяжёлое обрушилось молодому травоядному на спину. Он рванулся, стряхивая с себя врага, но к нему бросилось ещё несколько серых силуэтов. Напрасно он брыкался и хотел укусить врага. Сразу двое хищников бросились на него, и он упал. Засада клана лесных нимравид сработала. Вскоре показалась и молодая самка с детёнышами и подростками – но молодежь сперва просто не подпустили. Сильные челюсти взрослых амба жадно вцепились в тушу. Животные глотали мясо большими кусками, ведь туши гиппоида-подростка хватало только на один раз. Когда взрослые хищники насытились, молодые звери докончили мясо, и клан удалился.
Через полчаса после ухода хищников из кустарника появился двуногий силуэт. Сначала его можно было бы принять за какую-то белую птицу, но вблизи стало ясно – это оперённый ящер, криораптор. Динозавр прибыл к туше ещё во время пиршества, но прятался в кустарнике. Сперва он оглядывался, прислушивался и принюхивался – на всякий случай. Но потом подошёл к остаткам туши. Амба постарались, основательно обгрызя мясо даже с костей. Но оставшегося хватит и динозавру. И он ловко начал рвать ошмётки мяса. Всё же такая находка – большая удача, перед этим он месяц перебивался случайной добычей вроде мелких птиц. Теперь он насытится и накормит свою подругу.
Световой день медленно увеличивается, всё чаще наступает ясная погода. И у некоторых зверей начинают играть гормоны. В негустом сосняке пасётся стадо странных животных. Их приземистые мускулистые тела напомнили бы нам кабанов, но вблизи это впечатление рассеивается. Головы этих зверей шире кабаньих и лишены свиного рыла, сходство придают лишь клыки. И верхняя часть голов у них украшена двумя рядами шишек, почти сливающихся друг с другом. Это – лонгодонты, лесные потомки диноцератов. И сейчас в стаде явно чувствуется напряжение. Два самца, старый и молодой, ведут себя довольно агрессивно – они косятся друг на друга, порыкивают, делают выпады друг ко другу. Причём молодой лонгодонт делает это активнее, словно рвётся в бой. И наконец старший самец не выдержал: встал на пути зарвавшегося юнца, вздыбил шерсть на загривке и рявкнул. Молодой ответил тем же. Стадо сперва шарахнулось, а потом уставилось на самцов. Оба зверя ревели всё яростнее, топали, взрывая снег, и трясли головами. Ни один из них не уступал. Наконец молодой самец бросился на старого, щёлкая клыками – но тот ударом бугристой головы просто повалил его на бок и ткнул пару раз клыками под рёбра – вполсилы, но довольно чувствительно. Проигравший поднялся и отступил в сторону – ему придётся ждать ещё один год. Если, конечно, он его переживёт.
А из кустов за ними наблюдают две пары желтых глаз. Криорапторы снова вышли на поиск еды – теперь вместе. Самец – тот самый, доедавший за амба мясо – снова голоден, его подруга – тоже. Когда бой затих, оба ящера подошли к стаду. Зимой они то и дело подходили к стадам травоядных, раскапывающих снег – те случайно выгоняют на поверхность грызунов, либо обнаруживают замёрзших членистоногих. На этот раз обоим криорапторам повезло – бой лонгодонтов встревожил живущих здесь мышей, и каждый динозавр успел поймать по паре прежде, чем те спрятались.
Постепенно небо стали затягивать облака, задул холодный ветер – и динозавры заспешили прочь с поляны. Их ближайшее укрытие – куча бурелома, защищающая от ветра и, отчасти, снега. Там они отыскали удобный вход, и то и дело прятались в куче. И теперь они забились туда и задремали. В таком оцепенении они проведут до следующего ясного дня. Но им пришлось покинуть убежищё раньше.
К утру ветер усилился. Он гнал низкие тёмные облака. Все животные беспокоились и прятались, как могли. Все крупные травоядные убрались в самую чащу леса, где ветер дул слабее. Амба залегли в зарослях можжевельника, где охотились на гиппоида. Лонгодонты забились в поросль ивняка у реки, потревожив группу молодых оленей. А криорапторы перебрались из бурелома под корни огромной наклонённой ели, торчащие над снегом – укрытие, слабо спасающее от ветра, но оставляющее шанс выжить. И вот началось – посыпавший густо снег закружило ветром, и поднялась пурга. Видимость упала до трёх метров, ветер продувал до костей. Но через несколько часов всё улеглось.
Под вечер у рухнувшего дерева появился огромный иркуйем – сибирский хозяин тайги. Он обратил внимание на криорапторов, роющихся в сугробе. Креодонт рявкнул, отгоняя их, и сунул нос в их раскоп – пахло мясом. В несколько ударов он разрыл сугроб и нашел там тушу гравицеропса. Это была редкая удача – рогачи не сдавались без боя и могли нанести увечья даже иркуйему. Гигант вгрызся в тушу, а криорапторы почтительно отступили к кустам. Однако удачу хищника заметили не только они.
На тропе появились крупные звери с роскошным охристым зимним мехом, телосложением похожие на волка. Это стайные охотники – гитраши, и они пришли за своей долей. Иркуйем поедал мясо, оглядывая собравшихся вокруг него конкурентов. Когда кто-нибудь из них пытался приблизиться, иркуйем угрожающе скалился и ударял по туше лапой, всем своим видом демонстрируя право собственности на добычу. Но постепенно его демонстрации стали менее агрессивными – зверь насытился. Наконец он оторвал последний кусок мяса и отошёл в сторону, почесавшись попутно об одно из деревьев. Гитраши жадно бросились на остатки туши. Они рвали мясо и грызли кости, стремясь наесться до отвала. Криорапторы поняли, что им ждать нечего, и удалились.
Наступила весна. Все чаще солнце восходит на ясном небе, и снег наконец-то начинает таять. Первые проталины открылись на берегах реки и крупных полянах. И в клане амба напряжение выросло до предела. У самок началась течка, и самцы словно сошли с ума – их возбуждает запах самок. Все чаще то один, то другой обходит самок на вытянутых лапах, ластится к ним, обихаживает хвостом. И наконец самец-вожак не выдержал. Увидев, что его старший сын ухаживает за той же молодой самкой, что и он, старый амба злобно зарычал и ударил соперника лапой. Тот в ответ заворчал и ударил отца в бок. И вот уже оба самца стояли один против другого и злобно рычали. Наконец молодой самец атаковал и попытался свалить старого – но тот сделал то же, и оба покатились по земле. В течении нескольких минут оба нимравида выглядели, как ревущий и катающийся шар, из которого летели клочья шерсти. Но затем старый самец отступил, поджав хвост. Он уже не посягал ни на самок, ни на власть – у клана появился новый вожак. Ещё два дня продолжались бои самцов, но потом всё утихло. Самцы завладели гаремами и перестали ссориться.
Вскоре после окончания боёв клан отдыхал на своей любимой поляне. Но вот внимание молодого вожака привлёк новый звук – ворчание из кустарника. Он вскочил и зарычал. В ответ из кустов появилась молодая самка, причём светло-серая. Она явно подавлена и испугана. Это – молодая самка из клана «за рекой», она перешла её ещё в первые дни после бури. Но клан она нашла только теперь, когда они вернулись сюда. Вожак подошел и обнюхал гостью. Затем он положил передние лапы ей на спину, а самка легла. Это обозначало, что её приняли самцы. Самки же вначале вызывающе рычали и топорщили шерсть, и молодая самка должна была показывать свою силу и ловкость. Через день она заняла своё место в иерархии клана – не самое последнее, но и не высшее. Но всё могло измениться через год.
Наконец растаял снег и река вскрылась. В начале апреля вода в ней поднялась, заливая берега – где-то ниже по течению возник ледовый затор. Стадо бронтоцефалов спасалось на высоком холме, который превратился в остров. Им повезло, что здесь не оказалось крупных хищников. Грацильные носороги паслись, спокойно пощипывая траву. Из под их ног выскакивали грызуны, также спасающиеся от наводнения. И попадали в зубы криорапторов – оба ящера не успели покинуть берега реки, как они делали каждую весну, и теперь делили остров со стадом травоядных. Бронтоцефалы не обращали на соседей внимания – динозавры не нападали даже на новорожденных, и могли только стащить послед. К тому же они предупреждали стадо об опасности.
Часть 2.
Наконец затор прорвался и вода сошла. И тут явно открылась одна особенность леса – ряд троп отличен от звериных. Кусты вдоль них совершенно обстрижены выше 3-х метров и густо ветвятся, а ветви деревьев начинаются с пятиметровой высоты. И виновники этого с каждым днём всё ближе.
Через неделю после наводнения в вечерний хор обычных лесных голосов вторгся новый басовитый звук, доносящийся с юга. И на фоне леса появились несколько огромных силуэтов. Но до утра ничего больше не происходило.
Утром на южном берегу реки появились «гости» - ящеры пятиметровой высоты. Головой и сложением они напоминают криорапторов, но их выдают когти на передних лапах и то, как они подтягивают ими ветви деревьев. Это криониксы, мигрирующие терезинозавры. Они пришли, когда стало достаточно тепло. Но это стадо осталось на южном берегу реки и вскоре исчезло в лесу.
В полдень явились новые криониксы. Сначала одно стадо вышло по тропе к берегу, потом другое, потом сразу два. Среди взрослых динозавров выделяются подростки, меньшего размера и более тусклой раскраски. Животные рычат и явно нервничают. Каждый год осенью эти броды собирают дань с мигрантов. Но сейчас весна, молодые животные подросли. Хищные звери в основном подбирали туши утонувших собратьев и не очень голодны, а криорапторы не опасны даже для подростков. Наконец один из динозавров шагнул в воду. За ним последовала пара самок, и наконец всё стадо. Одно за другим животные переходили реку вброд, благо глубина в этом месте была всего 2 метра. За перешедшими шли новые ящеры, а на берег выходили новые стада. Часть криониксов тут же расходилась по берегу и исчезала в лесу, а другие шли дальше. Такие переправы продолжаются обычно по нескольку дней.
Под вечер первого дня произошло нападение. Пара криониксов, взрослый самец и подросток, отстала от стада на самом берегу, увлёкшись поеданием молодой поросли ивы. И тут подросток на ровном месте потерял равновесие и чуть не упал. Оправившись, он как-то жалобно свистнул и взмахнул лапой. Взрослый оторвался от еды и тут же увидел причину тревоги – их окружили амба. Огромные нимравиды пытались вцепиться в динозавров и завалить хоть одного из них. Ящеры, встав спиной к кустам, отмахивались от нападавших. Наконец старый амба совершил ошибку, бросившись на взрослого крионикса «в лоб». Мощный удар когтистой лапы – и хищник упал на землю с глубокими ранами на груди и шее. Нападение приостановилось, и динозавры бросились догонять стадо. Амба не преследовали их. У них ещё всё лето впереди, а терять самцов не стоит.
Через несколько часов криорапторы последний раз за весну вернулись на этот берег попить. Тут они нашли неожиданно богатую добычу – мёртвого амба. Его уже тронули гитраши, но они, видимо, были не голодны и оставили много мяса. Ящеры вгрызлись в тело старого врага. Ведь он, как и прочие хищники, отгонял их от свежей туши, а самка носит на боку под перьями следы его когтей. Теперь динозавры могут отыграться.
Через десять дней после окончания массовой миграции криониксы уже готовы к спариванию. В стаде, пасущемся на берегу реки, явно меняется обстановка. Самец-вожак с утра мало ест. Он ходит вокруг самок, встряхивает перья (на его передних лапах и плечах отросли ярко-зелёные пучки) и урчит. Время от времени он принюхивается, пытаясь обнаружить готовую к спариванию самку. Наконец ему это удалось. Самец начинает кружиться около самки, потряхивая зелёными перьями и притопывать. Самка делает выпад в сторону ухажёра, но тот отбегает в сторону, а затем повторяет весь танец. В конце он сам делает выпад, и на этот раз уклоняется самка. Так они проверяют форму друг друга.
Через пару дней мимо стада проходило несколько молодых самцов-холостяков. Один из них учуял запах готовы к спариванию самок стада и подошёл ближе. Одна из самок паслась в стороне и юнец тут же начал ухаживания.
Вожак был занят самками на другой стороне стада, и слишком поздно заметил происходящее. Громко зарычав, он бросился к месту адюльтера. Но молодой самец вовремя обнаружил соперника и развернулся к нему. Самцы уставились друг на друга и зарычали. Некоторое время они рычали и встряхивали оперением, оценивая друг друга. Затем молодой самец сделал выпад, вожак уклонился и сделал свой. Вскоре вожак не выдержал, прижал перья, сжался и отступил. Новый самец вступил во владение стадом. Однако половина самок не обращает на него внимания – они уже спарились со старшим самцом.
К вечеру следующего дня стадо снова паслось у реки. Бывший вожак медленно двигается в стороне. Молодой самец не допускает его к самкам, рявкая и делая выпады. Когда в очередной раз молодой вожак выгнал старого ящера из стада, сопровождая нападение рёвом, из кустарника выросла серая глыба. Огромный иркуйем бросился на изгоя. Тот попытался атаковать зверя, но хищник уклонился от удара. А затем, поднявшись на задние лапы, ударил сам. Лапа крионикса повисла, перебитая копытом креодонта. Ящер попятился от опасного врага. Иркуйем шагнул вперед и ударил снова. Крионикс пошатнулся, и тут же его шея попала в зубы хищника, который тут же встал на все четыре лапы. Испуганное рёвом и шумом борьбы стадо отбежало в сторону, а затем над рекой повис тяжёлый запах крови. Вскоре иркуйем наслаждался свежей добычей, а динозавры торопливо уходили в сторону.
Но даже самый голодный иркуйем не мог съесть крупного крионикса полностью. Когда он удалился, на место боя вышли амба. Несколько дней им не везло на охоте, и теперь они воспользовались удачей конкурента. Но и после них кое-что останется падальщикам.
А в это время в нескольких десятках километров отсюда криорапторы вели себя как-то необычно. Самец щебетал, поднимал хвост с выросшим на нём султаном из белых перьев и ритмично приплясывал около самки. А время от времени взрыкивал. Самка некоторое время не обращала на самца, а затем положила голову ему на спину – приняла ухаживания.
Через день оба криораптора начали сгребать в ямку листья и окружать её ветвями. Это означало, что они готовились отложить яйца. Иногда они бросали работу, уходя на охоту, но затем продолжали строить гнездо. Десять дней спустя самка сидела на яйцах.
В последние дни мая на большую поляну собрались самки криониксов. Они разбрасывали почву, роя ямы для яиц. Благодаря этому поляны не зарастали годами. К тому же молодые самки часто продолжали откладывать яйца на той же поляне, что и старшие. Самки ссорились, не отходя от ям. Наконец последнее яйцо было отложено и самки ушли. Теперь оставалось ждать – целый месяц.
Часть 3.
Наконец-то наступило лето. Постепенно появилась жимолость, привлекая внимание мелких птиц и грызунов. А значит, и криорапторов. Знакомый нам самец укрылся у куста жимолости, наблюдая за подбирающейся к нему крысой. Вот она карабкается на ветку к паре ягод. Удар – и часть плодов осыпалась, а динозавр проглотил добычу. Вскоре на упавшие ягоды соблазнилось несколько полёвок и лесной голубь, также съеденные хищником. И криораптор потрусил к гнезду – самка была голодна, да и детёныши недавно появились. Самое хлопотное время для хищников…
Вскоре начали вылупляться молодые криониксы. Подстилка над гнёздами ящеров приподнималась, и молодые ящеры выбирались наверх. Не все яйца сумели развиться – некоторые оказались «болтунами», другие, несмотря на охрану, выпили мелкие хищники и крысы. Но детёныши выбрались и направились к высоким кустарникам – инстинкт и запах вели их в сторону близкого родительского стада. Но не всем суждено это сделать – из травы выскочил горностай и вцепился в горло одному из малышей. А у самого выхода с поляны сидел молодой криораптор. Этот двухлетка – сын наших криорапторов. Он ещё год назад освоил охоту на детёнышей гигантских терезинозавров. И теперь он сумел загрызть троих детёнышей. Съев одного из них, он спрятал остальные туши в кустах – про запас.
Наступил июль. Множество спелых ягод привлекало грызунов и мелких птиц. И даже иркуйем не брезговал ягодами, а уж тем более – мелкой живностью, питающейся ею. На этот раз он оказался у зарослей можжевельника, когда наткнулся на криораптора-двухлетку. Тот поедал ягоды, пытаясь очистить организм от остриц. Но ему так и не удалось этого сделать – зверь убил его одним ударом лапы.
А лес гремел низким рёвом. Гравицеросы, крупные рогатые диноцераты, сражались за самок. У реки паслось стадо этих животных – три взрослых самца, десяток самок и несколько разновозрастных детёнышей и подростков. Самцы то и дело косились друг на друга и фыркали. Наконец двое из них оказались рядом. Дуэль началась, как всегда, из-за пустяка – просто оба столкнулись около одной травяной куртины. Гиганты заревели и начали рыть землю. То один, то другой мотали головами и делали выпады. Так могло продолжаться долго. Но вот один из самцов опустил голову и отступил – он сдался. Самки остались за победителем. Третий самец и вовсе держался в стороне – его уже бодали, у него болело сломанное ребро. И если оба его соперника могли ссориться, деля самок, то он должен ждать и выздоравливать.
А несколькими километрами дальше ссора назревала в стаде бронтоцефалов. Огромный самец, недавно присоединившийся к самкам, уже изгнал конкурентов. Но теперь он заметил, что за ними следует чужак. Это – молодой самец, очевидно недавно явившийся из какого-то соседнего стада. Такие молодые холостяки совершенно не имеют опыта битв и часто излишне самоуверенны. И взрослый хозяин стада всё больше нервничал, пытаясь избавиться от нахала.
Когда самки начали пастись, он просто загородил молодому самцу дорогу. Тот топнул ногой. Это уже не шутки, это – вызов. И старший бронтоцефал ответил тем же. И вскоре оба самца начали демонстрировать силу – они топали, вставали на дыбы, бросались друг на друга и рявкали. Увлёкшись, они забыли обо всём…
Но мир напомнил им о себе самым страшным образом: охристое тело метнулось перед самцами, попытавшись ухватить за ногу одного из них. Оба животных шарахнулись друг от друга, забыв о бое. А гитраши, окружив стадо, пытались отделить от него молодое, старое или слабое животное. Самки же и старший самец сбились в круг, головами наружу и окружив детёнышей и подростков. Молодой самец оказался меж двух огней – с одной стороны защищающееся стадо, с другой – хищники. И он ринулся «на прорыв». На его счастье перед ним оказался не взрослый гитраш, а неопытный переярок. Тот бросился на бронтоцефала напрямую и оказался отброшен в сторону ударом головы. Молодое животное ударилось о ствол сосны и упало с тяжёлой раной в боку. И тут же другие бронтоцефалы кинулись в образовавшийся разрыв. Охотникам помог случай – пожилая самка споткнулась о корень и была окружена преследователями. Тут в дело вступили матёрые хищники, и вскоре самка зашаталась от потери крови. Наконец она упала и больше не поднималась. Вскоре гитраши пировали на поле битвы, а тяжело раненый переярок так и не дополз до них.
Семья амба увеличилась с начала лета и теперь детёнышам нужно мясо. Между тем старшие подростки явно начинают выходить из подчинённого положения – все чаще они пытаются подкрасться к разным животным, но пока у них получается ловить только грызунов или зайцев, которых хватает только на одного. В начале августа молодые амба уже набрались опыта в одиночной охоте, но теперь они движутся по лесу все вместе. Наконец они услышали в стороне от своего маршрута характерное урчание и почувствовали запах, идущий из поросли молодых деревьев. Подростки залегли за возможными укрытиями, а трое направились в заросли.
Старый лонгодонт наслаждался кореньями и клубнями топинамбура, когда его встревожило близкое рычание. Подняв голову, диноцерат увидел неподалёку молодого амба, подобравшегося довольно близко. Но старик не собирался умирать – он ощетинился и защёлкал клыками. Но тут краем глаза он увидел, как к нему бросился ещё один зверь. Лонгодонт попытался напасть на одного из амба, но тот отскочил. Второй же нанёс ему удар в бок. Старое животное развернулось к обидчику, когда на него напал третий амба. Тут лонгодонт начал отступать – он понимал, что в зарослях ему не справиться. Щёлкая клыками, он отступил на открытое место и попятился к ближайшему дереву. Но тут ему в бок вцепились чьи-то когти. Раненый зверь повернулся к обидчику, когда ещё один амба выскочил из укрытия и обрушился ему на спину. За ним прыгнул один из «загонщиков». Лонгодонту удалось ещё раз вырваться. Его бока были окровавлены, но он ещё был силён. Амба снова напали на него, и на этот раз повалили. Поверженный зверь рявкал и щёлкал зубами, оторвав кому-то из нападавших коготь – но ему просто вцепились в горло. Когда на шум борьбы явился клан – всё было кончено.
Вожак клана направился к туше лонгодонта и зарычал, но подростки не собирались уходить. Они в ответ также зарычали и несколько из них направились к вожаку. После получаса рычания и выпадов с обеих сторон молодые животные ели вместе со взрослыми. Через день они уже участвовали в охоте на новую добычу. Но конфликты стали случаться чаще и через неделю несколько молодых самок покинули клан и направились на запад. Кто знает – может быть, они разойдутся в разные стороны или вольются в западный клан. Время покажет.
Часть 4.
Наступила осень. Ещё тепло, но у лиственных деревьев постепенно желтеют листья. И криониксы начинают беспокоиться. Всё чаще они подходят к реке и оглядываются на южный берег. Их группы начинают сближаться. Видно, что детёныши достигли роста чуть выше 2-х метров и могут перейти реку вброд, но пока побаиваются этого. Наконец животные двинулись через реку. Первые стада прошли нормально. Но в одном стаде детёныш отстал. Всё стадо прошло, он топтался на своём берегу. А других стад ещё не было.
И тут произошло то, что случалось каждую осень. Пока молодой крионикс пытался подступить к реке, он внезапно ощутил боль в ноге. Он рванулся в сторону, и заметил оторвавшегося от него гитраша. Тут же другой гитраш атаковал его сбоку. Крионикс ударил, но зверь увернулся, и когти лишь выдернули клок шерсти. А хищники продолжали бросаться на него, хватая за ноги и пытаясь вырвать бок. Наконец одному из них удалось схватить динозавра за переднюю лапу и подтянуть к земле. И через пару минут в боку динозавра зияла глубокая рана. Голова его опустилась от слабости и, один из гитрашей перегрыз ему горло. Хищники оттащили тушу в сторону и начали пировать. Подобные сцены происходили по всему пути миграции криониксов. И по лесам гнили кости погибших ящеров.
Желтых и опавших листьев по берегам реки становилось больше, лиственницы тоже желтели. Растущие грибы привлекали грызунов, которые собирали их про запас. И вот как только одна белка спустилась к большой группе опят – она была схвачена зубами динозавра. Криорапторы вернулись, на этот раз с детёнышами. В этом году, в отличие от прошлого, им удалось сохранить троих из пяти. И теперь они привели их на место, где зимой достаточно укрытий, а в ясные дни можно добыть хотя бы мелкую добычу.
А лесную тишину снова разрушали громкие звуки. Самцы гиппоидов в табуне храпели, ревели и топали ногами. Но виной тому – не хищники, а гормоны. Два самца – вожак и только что явившийся молодой – ссорились из-за самок. То один из них, то другой вставал на дыбы и молотил копытами по воздуху. Вокруг них висел сильный запах мускуса. Наконец молодой самец отступил – вожак этого табуна ещё силён и здоров. И холостяк вернулся в табун молодых самцов – чтобы попытать счастья в другом месте. С ним ушли ещё три молодых самца из табуна. Всё равно их скоро выгнали бы отсюда.
Вожак вернулся к самкам. Он раздувал ноздри, обнюхивал самок и фыркал. Но самки пока не реагировали – они пока не готовы. Самец был раздражён этим и ещё не остыл после боя. Поэтому, увидев идущего мимо табуна оленя, он топнул копытом. Олень предпочёл ретироваться – хотя у него тоже играли гормоны, но связываться с более крупным животным ему не хотелось.
Первые заморозки наступили, как всегда, неожиданно. Просто однажды утром на ветках и сухой траве осел иней, а у речного берега появилась ледяная корка. Криорапторы скрылись в кустарнике и вышли только около полудня, когда солнце появилось из-за облаков и стало тепло. Теперь они будут выходить всё реже и только в ясные дни. Или менять укрытие перед бурей. Травоядные перешли на сухую траву и смолистые ветви хвойных – пища не самая питательная. Но голод – враг №1, а потом – наступающий зимний холод. Самцы гиппоида и оленей сумели восстановиться после брачного сезона, хоть и не все. Да и хищники не зевали.
Всё чаще сыпал снег. По реке шла шуга и корка льда у берега росла. Но у брода ещё осталась полоса чистой воды – пьющие звери не давали воде замёрзнуть. И вот однажды к водопою пришли гравицеросы. Они пили осторожно и не все зараз – часть зверей оглядывалась и нюхала воздух. Наконец огромные диноцераты напились и направились к лесу. Вожак стада немного отстал, обрывая ветви кустарника с остатками листьев, когда увидел кинувшегося к нему иркуйема.
Огромный хищник попытался обрушить удар на бок травоядному, но тот развернулся к нему рогами и лапа хищника лишь рассекла воздух. Гравицерос в ответ атаковал врага, но иркуйем увернулся. Но он был голоден и вновь попытался напасть. Вновь безуспешно. Хищник был отчаянно голоден, он две недели не ел ничего, кроме мелких животных. А гравицерос пытался уйти к стаду. Наконец иркуйем рванулся вперёд и успел ударить. Однако рогатый диноцерат опять сумел повернуться головой к врагу. Удар пришелся вскользь, но разъярил его. И прежде, чем хищник опустился на все четыре ноги, ему в грудь вонзились рога. Огромное травоядное бодало и топтало врага, пока он не замер на месте. И только потом самец догнал стадо. А над поверженным королём тайги уже кружили вороны. И спешили к месту боя гитраши и криорапторы.
Южная Сибирь – лишь участок естественной границы между миром динозавров и миром зверей. Эти леса суровы и здесь постоянно идёт борьба – не только хищника и жертвы, но и зверей и ящеров. Но эволюция сплавила этих своеобразных животных в единую экосистему. И в этом своеобразном мире есть место тем и другим.
Идея Карнотавра.